Артур Сумароков
О первом преслушанье, о плоде Запретном, пагубном, что смерть принес И все невзгоды наши в этот мир, Людей лишил Эдема, до поры, Когда нас Величайший Человек Восставил, Рай блаженный нам вернул,- Пой, Муза горняя! Сойди с вершин Таинственных Синая иль Хорива, Где был тобою пастырь вдохновлен, Начально поучавший свой народ Возникновенью Неба и Земли Из Хаоса; когда тебе милей.
Сионский холм и Силоамский Ключ, Глаголов Божьих область,- я зову Тебя оттуда в помощь; песнь моя Отважилась взлететь над Геликоном, К возвышенным предметам устремясь, Нетронутым ни в прозе, ни в стихах.
(Джон Мильтон, «Потерянный рай», Книга первая)
Безымянная красивая японская девушка в военной форме медленно идет на фоне мрачного урбанистического пейзажа некоего неопределенного японского мегаполиса. Краски тусклы, солнце бельмом светит над ней, а повсюду лишь грязь, смрад и ненависть в мелькающих лицах. Войдя в пустую комнату, девушка обнажает живот и с неистовой, воистину гипнотической страстью, начинает совершать процесс ритуального сеппуку.
Японские андеграундные фильмы поджанра self-mutilation и сеппуку-муви представляют из себя зрелище далеко не для слабонервных и слабожелудочных зрителей. Подобные ленты, количество которых можно пересчитать по пальцам одной руки, даже на территории Страны Восходящего Солнца выходят нечасто и едва ли могут похвалиться хоть какой-нибудь художественной ценностью, кроме целей девиантного зрительского шокинга или возбуждения, ведь по многим своим параметрам данные фильмы являются смесью откровенной порнографии и выразительной визуальной натуралистичной жестокости. Картины подобного оригинального жанра нельзя назвать трэшем в чистом виде, как и чистой, то есть грязной порнографией, это даже и не псевдоснафф в духе культовой «Подопытной свинки» Хидеши Хино и Сатору Огуры; self-mutilation и сеппуку-муви находятся на тонкой грани между буттгерайтовским некрореализмом и типичной японской эротикой и все подобные творения следует воспринимать исключительно в разрезе pinku eiga, только еще более извращенного и специфического.
Одной из самых удачных и интересных картин категории self-mutilation является серия короткометражных работ милой японки Юури Сунохары, вышедшая в период с конца 80-х годов по 90-е и фактически ставшая в противопоставление горовым оргиям «Подопытных свинок». Вершиной этого сериала, более известного как «Оnna harakiri», стал вышедший в 1990 году 34-минутный психоделический короткометражный фильм «Потерянный рай» режиссера, композитора и художника-инсталлятора Масами Акито, но фактически ставший исключительно авторским проектом Юури Сунохары, продюсера и всецелой исполнительницы главной роли во всех фильмах данного неординарного сериала.
«Потерянный рай» — это кино откровенно фетишистское. Военная форма — безусловный фетиш для некоторых. Красивая девушка в военной форме — еще больший фетиш для обливающихся потом, слюной и спермой самцов разных возрастов. Девушка, одетая в форму на босу грудь и прочие телеса — la petite mort и фетиш не в кубе, а в квадрате. И та же девушка, делающая себе ой-ой-ой, сеппуку с неистовостью и остервенелостью — фетиш уже для глубоко нездоровых людей.
Однако Юури Сунохара эти фетиши помножила во много крат на чрезвычайный эксплицитный визуальный натурализм творимого бесстыдного действа, снятого оператором Акио Фуджи с определенной долей любви к этому нестандартному процессу самоуничтожения, подкрепила его саундтреком от Масами Акиты, вгоняющем зрителя в состояние завораживающего гипнотического транса и добавила для вящей убийственной убедительности еще и определенную философскую подоплеку, заключающуюся в нарочитой поэтизации смерти и суицида во имя вероятной утраченной любви главной безымянной героиней.
Само же название данной картины очень прямолинейным образом отсылает зрителей к выдающейся поэме Джона Мильтона «Потерянный рай». Героиня Юури Сунохары — это изгнанная из Эдема Ева, искушенная в жизни и в боях. Уставшая дальше цепляться за жизнь, она стремится во что бы то ни стало вернуть свою любвоь и, возможно, сам смысл жизни путем ритуального самоубийства, противоречащего божественным догмам и принципам. Но для нее это уже более не важно: Рай и Ад для нее одинаковы и лишь смерть, предстающая в фильме в утрированном виде, является для нее спасением души. Парадоксально, но от японского андеграунда и не ждешь ничего иного.
«Потерянный рай» — еще более странно и натуралистично, чем вся «Подопытная свинка». Кино, которое крайне тяжело рекомендовать к просмотру и ознакомлению, но если Вы уже окончательно пресытились пыточным порно и разными шокерами, в том числе и японского производства, то данное творение может однозначно Вас порадовать, удивить и вызвать ряд непередаваемых и ни с чем не сравнимых эмоций.
